Когда организовался журнал «Уральский следопыт», то первые месяцы мы, его сотрудники, целыми сутками были неразлучны. Вечерами обсуждали планы очередных номеров, с утра вслух читали поступающие или добытые рукописи, после рабочего дня гурьбой бродили по улицам Свердловска.
Порой к нам присоединялись и члены редколлегии, среди которых своей плечистой фигурой выделялся пожилой человек с небольшой бородкой и с неизменно туго набитым портфелем. Часто, прерывая споры о проблематике нового журнала, он вдруг спрашивал:
— А по какой улице мы идем?
— По улице Хохрякова,— отвечали ему, к примеру.
— А историю какого дома вы хотели бы сейчас узнать?
Можно было показать на любой дом, и Леонид Петрович Неверов тут же начинал о нем рассказывать. А «следопыты», обступив Леонида Петровича, забывали обо всем на свете. Его дару рассказчика можно было позавидовать...
Самые насыщенные творческие периоды жизни Леонида Петровича Неверова были связаны со Свердловском. Газета «Уральский рабочий», областной краеведческий музей, книжное издательство и, наконец, журнал «Уральский следопыт».
Редкий сборник по истории Свердловска, который издавался в те годы, выходил без его статей, без его участия.
Дома у Леонида Петровича имелась собранная им с большой любовью и глубокими знаниями прекрасная краеведческая библиотека. Вел он и специальные записи о различных исторических событиях. Из этих записей можно было узнать о том, как, например, пермский губернатор пытался запретить туризм на Урале, или как в 1921 — 1922 годах в Екатеринбургском горкомхозе создавались специальные летучие бригады парикмахеров «в целях поднятия культуры». Особо интересовали Леонида Петровича памятники и памятные места нашего края, его замечательные люди.
Многое услышал я от него. Помог он мне раскопать материалы и об открытии первых мемориальных досок в нашем городе.
...В 1920 году, когда Свердловск еще назывался Екатеринбургом, утром 7 ноября через деревянный мост, который назывался Сплавным, на улицу Карла Маркса под звуки духового оркестра вступила стройная людская колонна. В ее рядах, чеканя шаг, шли депутаты Екатеринбургского Совета, члены губернского и уездного исполкомов, президиума 1-й Трудовой армии, губернского комитета РКП(б), губернского совета профессиональных союзов. Перед белокаменным двухэтажным домом под номером 13 колонна остановилась, оркестр смолк...
Но пока я прерву свой рассказ, и мы перенесемся в весеннюю Москву 1918 года. Тогда, 12 апреля, Совнаркомом был принят декрет «О снятии памятников, сооруженных в честь царей и их слуг, и выработке проектов памятников Российской Социалистической революции», получивший вскоре название плана монументальной пропаганды.
Идея этого плана принадлежала В. И. Ленину. Для его разработки он просил наркома просвещения А.В. Луначарского привлечь многих скульпторов и художников.
Ленин понимал, что разбуженный революцией народ, несмотря на лишения, которые приходилось переживать, тянется к просвещению, культуре, творчеству. И план монументальной пропаганды должен был претворить идею приближения искусства к народу, а народа к искусству.
Ленин намечал прежде всего сделать лапидарные надписи революционного содержания, предполагая разместить их на улицах и площадях.
— Еще важней надписей — говорил он Луначарскому,— я считаю памятники: бюсты или целые фигуры, может быть, барельефы, группы. Надо составить список тех предшественников социализма или его теоретиков и борцов, а также тех светочей философской мысли, науки, искусства и т. п., которые хотя и не имели прямого отношения к социализму, но являлись подлинными героями культуры. По этому списку закажите также временные, хотя бы из гипса или бетона, произведения. Важно, чтобы они были доступны для масс, чтобы они бросались в глаза...
К сожалению, почти все эти памятники не сохранились, так как их делали из недолговечных материалов. Но в деле пропаганды идей и мыслей новой России они сыграли огромную роль. Около них проходили митинги, торжественно пели «Интернационал», выступал с речами Владимир Ильич Ленин...
Теперь же вернемся снова в Свердловск. Этот уральский город — один из немногих в Советском Союзе, а котором остались мемориальные сооружения, установленные по ленинскому декрету. В день третьей годовщины Октября здесь открыли отлитые из чугуна мемориальные доски, увековечившие память основоположников научного коммунизма К. Маркса и Ф Энгельс, выдающихся деятелей международного рабочего движения К. Либкнехта и Р. Люксембург, а также героев гражданской войны на Урале
Н. Г. Толмачева и Л. И. Вайнера. На всех досках, за исключением одной, посвященной
К. Марксу, стояли фирменные знаки, говорящие о том, что делались эти доски на Каслинском заводе мастером Кашириным. Это были чугунные плиты, в верхней части которых — барельефные портреты. Ниже барельефов — текст. Текст, кроме мемориальной доски, посвященной К. Марксу,— прозаический.
Авторами памятных досок стали: К. Марксу — скульптор Шапошников;
Ф. Энгельсу, Р. Люксембург и Л. Вайнеру — скульптор Ваулина; К. Либкнехту и Н. Толмачеву — скульптор Камбаров...
Самой первой открыли мемориальную доску, которой был отмечен дом по улице Карла Маркса под номером 13. Доска с барельефом основоположника научного коммунизма находится на этом месте и в наши дни. А доску, посвященную его соратнику Фридриху Энгельсу, перенесли недавно со старого деревянного особнячка на стену нового девятиэтажного дома. На фасад академического театра драмы водружена теперь мемориальная доска, увековечившая память Леонида Вайнера. Раньше она украшала находившееся неподалеку угловое здание.
К несчастью, когда перестраивали кинотеатр «Совкино», мемориальную доску с барельефом К. Либкнехта повредили. Сейчас она установлена без барельефа.
А чугунные памятные плиты с барельефами «Красной Розы» (Розы Люксембург) и Николая Толмачева, остались там, где они и были...
Для открытия мемориальных досок в Екатеринбурге выработали особый церемониал. Доска, украшенная хвойными ветками, освобождалась от закрывающего ее щита, перед ней склонялись красные знамена с черной каймой, оркестр играл траурную мелодию. Затем выступали ораторы. В заключение звучал «Интернационал».
13.06.2004
