Откуда знаем мы историю своего города? Из книг, музеев и экскурсий. В Екатеринбурге излюбленное место туристов - проспект Ленина (Главный проспект). Но многие здания на проспекте время не пощадило, они не попадут в эмоциональный рассказ экскурсовода, и не много пишут о них газетные статьи. Не сохранился первый в городе фотографический павильон; нет Волжско-Камского коммерческого банка и Императорской гранильной фабрики; нет первой в городе гостиницы "Урал" и лучшей - "Пале-Рояль"; нет главных городских православных соборов - Богоявленского и Екатерининского, равно как и Лютеранской кирхи; нет многих замечательных своей архитектурой частных домов. Навсегда утраченный Главный проспект сохранился только на старых фотографиях. Присмотревшись к нему внимательно, к людям и учреждениям, которые его некогда населяли, можно открыть для себя много нового, интересного и подчас неожиданного. Попробуем совершить небольшую прогулку по этой "виртуальной" исчезнувшей улице.
Сразу за московской заставой наше внимание привлек бы неказистый полукаменный двухэтажный дом под №8. Сейчас там стоит огромное здание Завода ОЦМ, а в 1870-е гг. здесь располагалось первое в Екатеринбурге фотографическое ателье. Привычная нам сегодня фотография была изобретена во Франции в 1839 г. и быстро вошла в повседневный быт россиян: в обеих столицах и крупных городах один за другим появлялись фотосалоны, а в провинции обывателей обслуживали заезжие "гастролеры". В конце 1860-х гг. Екатеринбург обзавелся собственным фотографом Иваном Акинфиевичем Тереховым.
И. Терехов, - писала в те годы пресса, -приобрел себе прочную репутацию: здесь работа его, как сказывают, всегда предпочитается всем другим фотографам, иногда заезжающим к нам, и потому эти господа, встречая столь неприятного конкурента, обыкновенно весьма скоро оставляют наш город!"
Казалось, Иван Терехов был баловнем судьбы: талант, новое перспективное дело, признание коллег и заказчиков. Но судьба распорядилась иначе: в 1880 г. он умер на пике мастерства и славы. Фотографическое дело и попечение о семье легли на плечи его младшего брата - Николая Терехова.
В западной части проспекта за столетие наибольшим разрушениям подвергся участок между улицами Хохрякова и Вайнера. Самым примечательным местом на нем было Екатеринбургское отделение Волжско-Камского коммерческого банка, разместившееся в доме золотопромышленника Полиевкта Коробкова (сейчас ГУВД Свердловской обл.).
Вообще Главный проспект в Екатеринбурге долгое время оставался одним из центров финансовой жизни Урало-Сибирского региона. Помимо открытого в 1847 г. отделения Госбанка (первого учреждения подобного рода в наших краях), здесь в 1872 г. появились Волжско-Камский и Сибирский торговый банки. Первый из них был основан в 1870 г. в Петербурге стараниями знаменитого богача Василия Александровича Кокорева. Его судьба типична для русских предпринимателей пореформенного времени: выходец из среды старообрядцев, начальный капитал сделал на винных откупах (8 млн. руб. состояния к 1861 г.). Заработанные деньги вкладывал в нефтяной бизнес, железные дороги, пароходства и банки. Скорое появление филиала Волжско-Камского банка в Екатеринбурге объясняется обширными деловыми связями Кокорева с Уралом: он владел южно-уральскими золотыми приисками, торговал пермской солью, был одним из хозяев первой в нашем регионе железной дороги. Особенный интерес проявлял банк к интенсивно развивающейся отрасли уральской экономики - мукомольной промышленности. В последние десятилетия XIXв. банк являлся крупнейшим в стране частным коммерческим банком, но в последующем его влияние постепенно падало.
Иная судьба у Сибирского торгового банка (располагался там, где сегодня "Гута-Банк"). Это был единственный из банков общероссийского масштаба, получивший рождение в Екатеринбурге. Первоначально он обслуживал золотопромышленность и крупнооптовую торговлю на Урале и в Сибири, но затем был вынужден прибегнуть к помощи иностранного капитала (в частности, немецкого "Дойче-Банка") и перевести правление в столицу. При новых хозяевах Сибирский торговый банк начал активно скупать акции уральских металлургических заводов, вошел в европейскую банковскую элиту, сотрудничал со знаменитой компанией "Шелл" в разработке прикаспийской нефти. К 1914 г. он имел 60 отделений в восточных регионах страны и занимал седьмое место по России.
Коммерческие банки олицетворяли собой новые экономические отношения, установившиеся после отмены крепостного права. Их учреждали частные лица, они боролись за акции крупных промышленных предприятий, налаживали деловые контакты с европейскими "денежными мешками". Словом, символ и авангард капитализма, сломленного Революцией.
Иначе чувствовали себя в пореформенной России старые государственные фабрики и заводы. Их мы встретили бы в центре Главного проспекта. Из предприятий, составлявших славу и гордость Екатеринбурга начала XIX в., в изменившихся условиях выжила только гранильная фабрика и не в последнюю очередь благодаря умелому руководству. В тот период почти 25 лет фабрикой управлял горный инженер В. В. Мостовенко, он жил по Главному проспекту, 51 (угол Ленина и Тургенева со стороны УрГУ), в доме, который, так же как и здание самой гранильной фабрики, не сохранился.
Выдающаяся роль, которую сыграло камнерезное дело в истории Екатеринбурга, дает нам повод присмотреться внимательнее к фабрике и ее директору. Первые попытки организовать производство по обработке камня предпринимались еще Татищевым, но настоящие "машины водяные" удалось поставить только к 1747 г. При Елизавете Петровне в Екатеринбурге изготавливали мраморные "половые плиты" для дворцов, при Екатерине II акцент делался на поиск новых месторождений. И только к началу XIX в. на Урале был достигнут высокий уровень технической оснащенности и мастерства камнерезов, позволивший доверять екатеринбуржцам самые сложные по исполнению заказы.
Эпоха императоров Александра I и Николая I - время наивысшего расцвета искусства обработки камня. Гранильная фабрика подчинялась Кабинету Его Императорского Величества и производила в основном великолепные чаши и вазы из различных сортов яшмы, порфира, родонита, малахита и других уральских камней. Сегодня эти изделия украшают выставочные залы Эрмитажа. Для престижного производства в 1841 г. построили новое трехэтажное здание.
Поражение в Крымской войне и освобождение крестьян многое изменили: в Петербурге правительству было не до роскоши, а в Екатеринбурге фабрика потеряла своих лучших рабочих. В 1865 г. уже приняли решение ее закрыть, но хорошенько поразмыслив, решили не торопиться. Тогдашний директор П. Миклашевский доказывал, что Екатеринбургская гранильная фабрика "создала и упрочила в России камнерезное производство, как самостоятельное искусство, не встречающее подражания в целой Европе". Однако необходимы были какие-то новые идеи, позволявшие найти для гранильной фабрики место в быстро меняющемся мире.
Василий Васильевич Мостовенко возглавил фабрику в 1885 г. в возрасте 36 лет. Наследство ему досталось не из приятных: "здание разрушилось, полы провалились, станки были в полуразрушенном состоянии". Он поставил перед собой задачу - превратить предприятие, до того удовлетворявшее только вкусам императора и придворных, в пример высокого уровня российской промышленности, предмет государственного престижа и национальной гордости. Для этого ему пришлось привнести в дизайн изготавливаемых вещей новую стилистику, а главное, добиться подлинного европейского признания.
Всемирная Парижская выставка 1900 г. -триумф екатеринбургской фабрики и лично В. Мостовенко. Представленная на выставке мозаичная карта Франции из уральских камней получила высшую награду, а директор фабрики - командорский крест Почетного легиона. Карта была изготовлена по его личному проекту, два года без выходных над ней трудился весь коллектив, а сам Мостовенко "повредил себе глаза, наблюдая за пришли-фовкой камней". Итак, представьте себя посетителем Всемирной выставки в Париже ровно столетие тому назад. Перед вами на мраморной плите площадью 1 м2 все 86 департаментов Франции, набранные яшмой (калканской, кофейной, орской и т.п.) в сочетании с агатом, сердоликом, нефритом. 106 французских городов обозначены уральскими самоцветами, их названия выполнены золотом, реки и озера из платины. Карта сразу стала достопримечательностью знаменитого Лувра, но здесь у нас на Урале о ней не особенно вспоминают, даже в юбилейный год.
Но продолжим экскурсию по исчезнувшему Главному проспекту. Миновав Екатерининский собор, "Поле-Рояль" и Электромеханический театр, наше внимание остановила бы надпись на доме "Редакция и типография газеты "Уральская жизнь" (сегодня на этом месте гостиница "Евразия" и ресторан "Океан"). Что же представляла собой журналистская братия той эпохи, и кого могли мы встретить в кабинетах редакции "Уральской жизни"? В Екатеринбурге газета в современном смысле этого слова начала издаваться с 1880 г., называлась она "Екатеринбургская неделя". Газета была очень успешной для своего времени, одной из первых общеуральских газет, в ее создании принимал участие Д. Н. Мамин-Сибиряк. Но она завоевывала внимание читателя в так называемое "время реакции", последовавшее после убийства в 1881 г. Александра II, когда каждое печатное слово тщательно выверялось цензором. Политическая корректность, необходимая в одно время, в другое - может оказаться серьезным препятствием в развитии.
Просуществовав ровно 17 лет "Екатеринбургская неделя" не смогла поднять тираж выше 1000 экз. В последние годы издателем и хозяином газеты являлся В. Г. Чекан, редактором - П. И. Певин. На рубеже столетий эти люди вдохнули новую жизнь в екатеринбургскую журналистику. С 1897 г. вместо "Екатеринбургской недели" они начали выпускать ежедневник "Урал". Недостатки прежнего издания были учтены и исправлены: название отвечало региональной проблематике, формат приблизился к общепринятому, а главное, газета стала острой, задиристой и читателю интересной. В первый же год "Урал" в два раза превысил тираж предшественницы, а в 1904-1905 гг. достиг невероятных вершин популярности - 20.000 экз.
Быстрые успехи "Урала" показали, что выбор сделан верный, и в 1899 г. его редактор П. Певин на развалинах умирающего "Делового корреспондента" основал еще одно популярное издание - газету "Уральская жизнь". Петр Иванович Певин образование получил в духовной семинарии, до Екатеринбурга служил репортером в консервативной и мало уважаемой газете. В. Чекан ввел его в высший свет уральской журналистики, но рядом с "патроном" Петр Иванович всегда оставался не у дел. Певин терпеливо ждал своего часа, и тот пробил в 1899 г. Из воспоминаний людей, близко его знавших, складывается противоречивый образ: он якобы не имел ясно осознанных убеждений, не знал края, не интересовался публицистикой и даже в русской литературе плохо разбирался. Возможно, так оно и было, но это не помешало Певину "сделать "Уральскую жизнь" хорошим коммерческим предприятием".
Прогрессивное направление газеты не вызывало сомнений, своей руководящей задачей издатели объявляли "политическое возрождение России на началах широкого демократизма". Но лучше любых слов о газете говорят ее собственные публикации. Мы бы легко приняли авторов этих строк за современников, если бы не знали, что нас разделяет почти столетие.
Вот что писала газета в 1901 г. о "русских капиталистах" (так тогда называли "новых русских"): "Быстрый подъем этих людей вверх объясняется особой психологией русского общества, которое способно гипнотизироваться успехом, хотя бы человек был лишен и солидных знаний, и достаточной подготовки для избранного дела. И если что-нибудь к чести русского денежного колосса можно было бы привести здесь, так это то, что он свою финансовую карьеру кончает на скамье подсудимых, либо совершает покушение на себя". О преступности: "В культурных странах число мошенничества имеет тенденцию возрастать. Так говорит статистика. Если судить по той вакханалии мошенничества, которая охватила Россию, то мы теперь самая культурная страна в мире. Правда, и с ужасающей кровавой уголовщиной мы далеко не расстались, зато какие тонкие, художественные, ажурные мошенничества процветают на нашей родине (1910 г.)". Об отношении к другим нациям: "Излишне распространятся о том, сколько вреда принесли и еще принесут наши "националисты". Сегодня им выгодно играть на струнах патриотизма. Правительство держится того же взгляда и пока извлекает для себя пользу, направляя внимание народных масс в сторону якобы защиты его интересов от засилья инородцев. Но нужно ведь соблюдать известную границу и меру! (1912 г.)". Об отношении власти и общества: "Отличительной чертой русского общественного мнения является крайняя запоздалость его. На сцену политических событий оно выступает тогда, когда уже все сделано и никакие исправления невозможны. Бюрократия не хочет расстаться со своей самостоятельностью и полной независимостью от общества. Ей все мерещится, что если общество будет в курсе того, что творится в правящих сферах, то от этого получится один только вред и кто-то пострадает (1913 г.)".
Конец "Уральской жизни" печален: последний номер вышел 14 июля 1919 г., а 15 июля в городе были "красные". Что сталось с В. Певиным и его коллегами, можно только гадать.
Что бы ни говорили, жизнь в России столетие тому назад действительно во многом похожа на нашу сегодняшнюю. Разве не приходилось екатеринбургской гранильной фабрике решать те же проблемы, что и нашим "гигантам советской индустрии"? Разве не так же банки делят промышленность, разве старые газетные фельетоны не читаются как современные передовицы? Тогда все закончилось трагедией Революции 1917 года, происходящее сегодня сильно напоминает фарс, и, бог весть, что будет завтра. Но при любом развитии событий история оставит следы на улицах городов, и будущие поколения узнают по ним о нашей жизни, так же как мы, стоя перед какой-нибудь разрушенной стеной, всматриваемся в прошлое.
Императорская гранильная фабрика (угол Главного проспекта и ул.Механической (Горького)
Дом В.В.Мостовенко (Главный проспект, 51)
Волжко-Камский коммерческий банк (Главный проспект, 17)
Ныне - ГУВД Свердловской области
Фотография И.Терехова (Главный проспект, 8). Ныне - завод ОЦМ
Редакция и типография газеты "Уральская жизнь" (Главный проспект, 42).
Ныне - гостиница "Евразия" и ресторан "Океан"
Василий Васильевич Мостовенко, директор гранильной фабрики
в Екатеринбурге с 1885 по 1910 гг.
