Основатель архитектурного образования на Урале К.Т.Бабыкин еще в 1923 году в статье «Архитектурная старина Екатеринбурга» один из первых встал на защиту культовых зданий города, объясняя необходимость их изучения как наиболее монументальных построек старого времени.

Долгие годы после выхода данной статьи в сборнике «Екатеринбург за двести лет» новых публикаций и описаний архитектуры культовых зданий Екатеринбурга не появлялось. В 1930-е годы и позже большая часть самых ценных из памятников погибла или была искажена перестройками. В такой ситуации статья Бабыкина имеет особую ценность, так как содержит в себе достоверные описания и первые профессиональные суждения о ныне утраченных памятниках архитектуры.

Кроме не существующих сегодня, но знакомых нам по публикациям последних десятилетий зданий церквей, К.Т.Бабыкин упоминает малоизвестные деревянные старообрядческие часовни. «Это деревянные постройки, под каменный стиль классического характера, возведенные в конце XVIII или в самом начале XIX века. Одна из них находится по Госпитальной улице. Другая - недалеко от моста на ул.Декабристов у берега р.Исети. Обе они уже приходят в разрушение, доживая свои дни».

На месте находившейся на ул.Госпитальной Успенской церкви, обозначенной на плане города как старообрядческая молельня, в 1930-е годы был построен автогараж. (В опубликованной в 1997 г. статье А.Килина «Без корня и полынь не растет» и в книге «Уральская икона» (1998 г.) ошибочно Успенская старообрядческая часовня (церковь) названа Никольской.)

Одноэтажное здание Успенской церкви имело простую и ясную композицию, состоявшую из квадратного объема храма и одноэтажной трапезной. С востока к храмовому четверику примыкал прямоугольный в плане алтарь. Храм и алтарь покрывали сферические купола на невысоких восьмериках. Кровли всех трех частей здания венчали тонко детализованные декоративные фонари с луковичными главками барочного характера. Стены срубов были обшиты досками и побелены. Фасады не имели каких-либо декоративных деталей. Архитектурное достоинство памятника определяли характерные для классики четкая объемная композиция и пропорции частей и всего здания. Руины второй из упомянутых в статье деревянных часовен и сегодня возвышаются среди хозяйственных построек предприятия «Маяк».

Никольская церковь была двухэтажной и превосходила размерами Успенскую. Композиция этого храма сложнее и в сравнении с Успенской церковью не столь гармонична. Вызывает удивление несогласованность ритмов окон первого и второго этажа, а также асимметричная группировка прямоугольных окон первого этажа с полукруглыми. Что это, случайная ошибка, работа дилетантов или произвол заказчика? Как могло подобное отступление от классических правил архитектурной композиции произойти в городе, где любое здание строилось по типовым или утвержденным в высоких инстанциях проектам?

Проведенные обследования существующей части здания, сопоставление изображений обоих храмов на старых фотографиях и сохранившимися в ГАСО чертежами позволяют сделать предположение о причинах данных отступлений, а также об условиях строительства культовых зданий уральскими старообрядцами.

Известно, что в XIX веке значительная часть населения Екатеринбурга тайно или явно придерживалась старого обряда вероисповедания. После указа Петра III российское правительство перестало в открытую бороться с церковным расколом, но усилило контроль за старообрядческим движением. Строительство церквей староверами было строго запрещено. Общинам, не принявшим компромиссных условий единоверия, позволялось возводить только здания молельных домов или часовни. Внешне старообрядческие молельни выглядели как светские здания, так как не должны были иметь ни колоколен, ни куполов с крестами, ни алтарей. Этим ограничением раскольники лишались возможности выполнять литургию - важнейший обряд православия - и, следовательно, принимать святое причастие.

Согласно высочайше утвержденному генеральному плану Екатеринбурга, церкви, как самые значительные здания городской застройки, ставились в наиболее выгодных по видовым позициям местах - на площадях. Иное отношение проявлялось при отводе места для строительства старообрядческих молелен. Очевидно, что роль доминант и зрительных опор в пространстве города им возбранялась. Оба указанных выше здания были размещены в глубине кварталов и не выходили фасадами на улицу. Возможно, подобное градостроительное решение было продиктовано также замкнутым характером жизни старообрядческих общин, не желавшим допускать к себе посторонних.

Никольская старообрядческая церковь - единственная из сохранившихся деревянных церквей в г.Екатеринбурге и одна из старейших деревянных построек города. С.И.Ворошилин в своей книге «Храмы Екатеринбурга», опираясь на информацию из Епархиальных ведомостей, называет датой постройки 1792 год. Из того же источника известно и первоначальное название часовни - Покровская. Архитектурно-стилистические особенности сохранившихся частей здания позволяют сделать заключение о времени строительства храма - первая половина XIX века.

В фондах ГАСО хранятся два проекта, предназначавшихся для строительства старообрядческих часовен. Чертежи не отличаются высоким графическим качеством и, возможно, составлены на основе «образцовых» проектов. Представленный план церкви в центре квадратного участка и схематично изображенный северный фасад выполнены для строительства часовни на Госпитальной улице. На топографической съемке города конца XIX века характер застройки участка совпадает с проектом, лишь ворота в соответствии с каноном сдвинуты вправо от алтаря. В свое время предложение Трезини по ориентации алтаря храма Александро-Невской лавры на ось Невского проспекта повлекло отмену проекта генерального плана (И.Э. Грабарь «История русского искусства»). Близким к чертежу было и фасадное решение. При строительстве дробное в проекте завершение храма заменили на более лаконичное, а в симметричную фасадную композицию из двери и двух окон добавили еще одно окно, переместив от центра к краю дверной проем.

Проект второй из деревянных часовен - Никольской - предписывал общине строительство двухэтажного деревянного, вытянутого в плане здания. К просторному четырехстенному срубу (залу) должны были примыкать прирубы: паперть с запада и молельня с востока. Узкий и низкий второй этаж, перекрытый на два ската, придавал образу православной старообрядческой часовни несвойственный для культовых зданий Руси базиликальный характер. Какие-либо опознавательные элементы символического языка архитектуры православных храмов на фасадах отсутствовали.

Обязанные следовать проекту только в рамках общей объемно-пространственной композиции заказчика в процессе строительства изменили характер внутренней планировки помещений на более традиционный и отвечающий потребностям практического характера.

Чуждое традиционному представлению о храме единое зальное пространство разделила внутренняя стена, отделившая двусветную храмовую часть от трапезной. Помещение трапезной расчленила перегородка с проемами наподобие аркады. Плоские «столбы» аркады были декорированы ионическими капителями и каннелюрами (вертикальными желобками на стволе колонны), выполненными в непосредственной народной манере. По обычаю во время службы меньшая по ширине левая часть трапезной предназначалась для женщин, а правая - для мужчин. На женскую половину из паперти вела отдельная дверь. По устроенной в просторном помещении паперти лестнице члены общины могли подняться на второй этаж часовни.

Пятистенный сруб второго этажа был на треть уже первого, образуя в поперечном сечении сооружения характерный базиликальный разрез. Широкий проем в средней стене верхнего сруба открывал вход в храмовую часть находившегося на втором этаже помещения для певчих. Кроме того, в проеме для хора был устроен балкон на консольно выпущенных балках.

В 1812 году ночью перед входом в здание общиной был совершен весьма оригинальный обряд освящения полотняной церкви. Прежнее название упразднили, часовню стали именовать Никольской церковью. В ней начали служить литургию и причащать. Позже было получено разрешение поставить над крышей крест. Для этого прежний двухэтажный объем светского по внешнему облику здания надстроили восьмигранным барабаном, его перекрыли полусферическим куполом на кружальных стропилах, с

восьмигранным фонарем вверху, над ним, на «яблоке», и был водружен крест. Ориентированный на восток прируб (молельня) приобрел изначально уготовленную ему функцию алтаря. Над алтарем и трапезной также были установлены кресты на главках, формой и декором близкие главкам Успенской церкви. Наружные стены были обшиты тесом «под руст» и побелены. Изначально на уровне первого этажа северную и южную стены прорезали по семь оконных проемов и дверь. Шесть квадратных окон второго этажа не имели четкой ритмической связи с находившимися под ними нижними. При реконструкции три из шести окон верхнего яруса заложили, заменив их парой высоких арочных проемов на гранях восьмерика. Три арочных окна южного и северного фасадов отсутствуют в проекте и композиционно плохо увязаны с находящимися под ними прямоугольными окнами. Вероятно, и они появились лишь при перестройке часовни в церковь, их декоративное обрамление под клинчатую каменную кладку придало фасадам классический характер. Широкие полуциркульные купольные люкарны объединили разрозненные группы окон в единую композицию.

Огибающая все здание по фризу первого этажа надпись на богословскую тему, входные навесы на элегантных чугунных столбах сглаживали суровость фасадов и придавали нарядность всему зданию.

В результате перестройки бывшая часовня приобрела действительно церковный облик, архитектурными элементами близкий фасадам Успенской старообрядческой церкви на Госпитальной улице. Независимо от некоторых отступлений от строгих правил классической архитектуры совершенно ясно, что здание Никольской старообрядческой церкви представляет собой высокопрофессиональный образец деревянной культовой постройки оригинального планировочного решения, выполненный в классических формах, характерных для архитектуры Урала первой половины XIX в.

В настоящее время утрачено завершение церкви, в полуразобранном состоянии находится второй этаж. Но, еще оставшаяся крепкая конструктивная основа постройки, выполненная высокопрофессиональными плотниками из замечательного выдержанного кондового леса, представляет научную ценность. Сегодняшнее состояние этого памятника уральской архитектуры показывает, что проблема сохранения архитектурного наследия, волновавшая К.Т.Бабыкина, по-прежнему злободневна, и слова из его статьи не потеряли актуальность: «...изучение еще только начато и только может быть небольшой круг людей научился понимать и ценить красоту старой церкви, старого дома, усадьбы, красоту характерных ворот, просто деталей... В глубокой же толще обывательщины этого понимания еще нет, и ценнейшие памятники архитектуры не ценятся и не охраняются от разрушения».

Успенская часовня


Никольская часовня


Старообрядцы. Рисунок В.Лыкова


Автогараж на ул.Добролюбова на месте Успенской часовни