 |
|
|
||||
Не сразу город строился 300 лет назад на месте Екатеринбурга был лес. Возможно, рос бы до сих пор, не появись в здешних краях петровский пассионарий господин Татищев. Поквартировав некоторое время в Уктусе, начал искать площадку для строительства города. И закипела работа. Более двух тысяч человек - плотников, возчиков, солдат Тобольского полка – вели заготовку стройматериалов, а попросту - рубили и складывали в штабеля лес. Из него предстояло возвести плотину, избы, контору для горного начальства, рогатки и палисады вокруг крепости. И «мазанковая церковь во имя великомученицы Екатерины» была заложена 1 октября 1723 г. Через два с половиной года ее уже покрыли тесовой крышей, а шпиц колокольни – белой жестью. Крепость в то время состояла из 203 деревянных жилых домов и 2 балаганов. Лес еще довольно долго оставался основным строительным материалом, хотя к началу XIX века в Екатеринбурге уже было пять каменных церквей и множество зданий государственных учреждений из камня: монетная экспедиция, суд, полковая гауптвахта, городская дума, «винный магазеин», архив. Купечество располагалось в 14 каменных лавках Гостиного двора. Город рос и обустраивался, особенно бурно в 30-е годы XIX века. Золотопромышленники, сказочно обогатившиеся в этот период, не только прожигали жизнь, но и много строили. Флигель-адъютант С.А. Юрьевич, сопровождавший в 1837 г. особу императорской фамилии, писал супруге, что «город внутри очень богат: около 120 каменных домов». Английский путешественник Аткинсон также отметил европейский вид города: значительное число частных зданий выстроены в изящном стиле. И на членов экспедиции А. Брэма, побывавших здесь в 1876 г. город произвел весьма приятное впечатление. «Екатеринбург - один из лучших сибирских городов, - заявили они, - правда, улицы в ужасном состоянии». Мостовые в это время устраивались из «серого бутового камня местной породы гранит-сиянит на четырехвершковом слое речного песка». Одна квадратная сажень такого покрытия стоила аж 40 копеек. В связи с дороговизной замощено в Екатеринбурге было в то время около 19 верст улиц. Остальные 37 верст оставались немощеными. История сохранила такой эпизод. Апрельским вечером на Турчаниновской улице в болотной «мяше» застрял титулярный советник Владимир Антонович Ставров. Ему уже случалось оставлять галоши в осенне-весенних хлябях, но подобного еще не было. Он громко возвестил о своем бедствии и «был вытащен только благодаря случайно проходившего по 2-й Мельковской улице человека, который, услыша крики, поспешил на помощь и тут же сам угруз в болото». Избегнув бесславной гибели, титулярный советник написал страстное письмо городскому голове. Он упомянул о «жителях этих мест, нисколько не заботящихся об улучшении местности» о том, что в «болоте тонут все смельчаки, посягавшие проехать его», как, например, «пивной развощик братьев Злоказовых, кое-как вытащенный собравшимся народом недели две тому назад», или отчаянные водовозы, которые «заехавши, выпускают бочку воды и, измуча лошадь, переломав колеса и сбрую, едва выезжают из этой пучины». Во времена Ставрова забота о ремонте и строительстве дорог лежала в основном на земстве, исключая особо значимые тракты, в обустройстве которых участвовал губернский дорожный капитал. В дорожные сметы закладывался летний и зимний ремонт, прочистка канав, постановка хвойных защит и верстовых столбов. Право «поставки каменных материалов» получали на торгах, о которых объявляла земская управа. Подряд на тракт Екатеринбург-Арамиль в 1906 году взял Алексей Васильевич Катаев на следующих условиях: «щебень, песок и высевки должны поставляться согласно образцов, предъявленных на торгах. Речной песок должен быть просеян через грохот». Заготовленные подрядчиками материалы, выставленные по сторонам тракта, принимались техником и чинами дорожной комиссии. С целью природоохранения подрядчики должны были «производить срезку крутых берегов выработанных карьеров, чтоб было ровно и не опасно для бестолковых коров и нетрезвых окрестных жителей». В дорожном строительстве применялись уже и технические новинки: земская управа запрашивала Екатеринбургское отделение Пермского инженерного товарищества о возможности поставки парового катка и камнедробилки. Значительные успехи намечались и в производстве материалов для городского строительства. С проведением железной дороги «население в Екатеринбурге возрастало и тем вызывало усиленную постройку домов». Стремясь уберечь город от пожаров, власти всячески стимулировали «возведение огнестойких построек» и производство материалов для них. На полную мощность работал цементный завод Невьянского горнопромышленного товарищества. В 1913 г. его правление извещало о начале строительства «портланд-цементного завода в Невьянском округе с годовой производительностью 500000 бочек». Завод предполагалось оснастить «вращательными печами и всеми новейшими совершенствованиями, появившимися в цементной технике». Красиво звучала и марка цемента - «Соболь». «Мы льстим себя надеждой, - обращалось правление к земству, - что ваши заказы на цемент для строительных работ 1914 г. вы передадите нам и мы выполним их своевременно и аккуратно». Помимо цемента, в большом ходу был кирпич. 5 крупных кирпичеделательных заводов обслуживали строительные нужды города и уезда и выпускали кирпич: белый, красный, «железняк и полужелезняк». Фамилии промышленников Калашникова, Кожурина, Густомесова были на слуху у строителей города. Гончарно-печной завод почетного гражданина Петра Феофановича Давыдова вырабатывал в год до 15 тысяч изразцов, до 100 тыс. огнеупорных кирпичей, до 5 тыс. печных и дренажных труб. Перед Первой мировой войной годовой оборот его предприятия составлял 25 тыс. рублей. Гончарные заведения попроще сосредоточивались вблизи города и подгородного села Уктус. Не отставало и лесное дело: 18 лесопильных заводов (13 в уезде и 5 в городе) поставляли на рынок сосновые и еловые доски, бревна, пиленые бруски, деревянные пластины, «драницы под штукатурку». Обращает на себя внимание то, как активно стимулировался рост мелкого строительного предпринимательства. На заведение «кирпичных сараев и мелких черепичных мастерских» из страхового капитала губернским земством ассигновалось 50 тыс. рублей. Ссуды выдавались отдельным крестьянам, товариществам, селениям на срок не более 5 лет в сумме свыше 300 рублей на одного предпринимателя. Такие кирпичные сараи помогали отстроиться самим крестьянам и еще продать излишки «обществу». После возведения стен и настилки полов наступало время внутренней отделки помещений, для которой использовали оконные и дверные «шалнеры», крючки «задвижечные», шпингалеты к дверям. Русская печь снабжалась заслонкой, «топочной и вьюшечной» дверцами. К дверям полагались замки: висячий или врезной с ключом. Все это также производилось уральскими умельцами - из-за границы ничего не завозили...
|
||||
|
||||
